Лесков Николай Семенович (1831 — 1895) — расово орловский пейисатель[1] руками. Главный соперник Тургенева в борьбе за право быть "нашим всем" в пределах Орлеца.
Коротко о главном
В отличие от Тургенева, Лесков провёл в Орле своё детство и лучшие годы и не ездил по этим вашим европам. В литературе никого особо не троллил, писал на нейтральные темы. Известные произведения: ненавистные школоте "Левша" и "Очарованный странник", "Леди Макбет Мценского уезда" и ещё хренова гора однотипных рассказов, в которых, конечно, говорится о нелёгкой судьбе крестьян вообще, а орловских в особенности. Литератор-кун не забывает, что все рассказы пейсались Лесковым на основе рассказов бабки-сплетницы, которая знала всё про всех в Орлеце.
Импотент, аскет и вообще мутный мужик, Лесков так и не женился и ушёл в мир иной бездетным старичком. Это случилось в Петербурге, но преданный Орлец всё равно помнит: в городе насчитывается over 9000 объектов, названных в честь пейсателя: улица, библиотека, школа и прочия, прочия, прочия. Есть музей и памятник (об оном см. ниже), что немаловажно.
Истиная биография, альтернативная вышенаписаной лабуде
Произошел Н.С. Лесков из дворяно-поповких кровей (отец юрист, мать дворянка) в феврале 1831 года.
До 8-летнего возраста Коленька неплохо жил в деревне Горохово Орловской губернии у своего богатого дядьки. При этом так доставлял всем шести двоюродным братьям и сестрам своим непомерным умственным развитием, что в конце-концов его послали в жопу в Орел к родителям на 3-ю Дворянскую улицу. Однако вскоре семья переехала в деревню Паньино, где отец Коляна занялся сельским хозяйством и мукомолием. Небогатый папаша прилагал гигантские усилия чтобы вывести любимое чадо в люди и определил его учиться в Орлецкую гимназию, на здание которой сейчас неотрывно смотрит его памятник. Коляныч в гимназии ВНЕЗАПНО продержался аж пять лет! В конце-концов его оттуда вытурили на мороз ссаными тряпками без аттестата, очевидно, за очень необычный характер и чрезмерное ЧСВ. Грубо говоря, Колька не сдал выпускной экзамен, а от переэкзаменовки отказался, ибо не хер!
Некоторые псевдобиографы утверждают, что окончить гимназию будущему пейсателю помешала смерть отца. Хрен там! Папашка еще успел устроить Колюню писарем в контору, где когда-то сам работал - в уголовную палату. Потом (этим же летом) сгорел его дом на фиг с мельницей в деревне, что вкупе с раздолбайством сыночка досрочно и оперативно свело родителя в могилу.
Дальнейшей судьбой Коляна озаботился еще один его дядька - известный врач Алферьев. Он забрал 18-летнего оболтуса к себе в Киев и устроил в Казенную палату на теплое место госслужащего.
Однако молодой раздолбай и тут учудил - ВНЕЗАПНО ему срочно в 19 лет зачесалось жениться! Послав, как всегда, в жопу на этот раз родню, Колюха связал себя брачными узами с дочерью одного богатого хохляцкого комерса. Утолив сексуальный голод, будущий гигант орлецкой мысли ВНЕЗАПНО охладел к жене, стал часто задерживаться на работе, у которой иногда и заночевывал. Случившаяся вскоре смерть маленького сына привела к окончательному разрыву отношений Николая с супругой.
Однако на ниве государственной службы сабж достиг больших успехов. В 22 года он стал столоначальником (типа нынешнего начальника отдела), а в 25 лет - губернским секретарем (это как нынешний руководитель областного департамента только в Киевской губернии)! Но через год все в очередной раз ему надоело, и он послал госслужбу в жопу (о чем, впрочем, потом жалел неоднократно).
И устроился к третьему дядьке -англичанину в частную управляющую компанию. Компания управляла именьями князя Нарышкина, графа Перовского и много кого еще. Три года Коляныч мотался по всей тогдашней России как говно по проруби, после чего решил, что быть писателем гораздо круче и послал в жопу очередного дядюшку со своей фирмой.
И начал пописывать под псевдонимом Стебницкий. Поскольку стебаться он умел, его опусы пользовались спросом. В 1961 году 30-летний Николай мог себе позволить поселиться в столице, коей в то время был Санкт-Петербург, а не эта ваша Нерезиновая.
За год своего питерского литераторства Лесков-Стебницкий успел достать всех: от бунтовщиков-нигилистов до Правительства. Ну просто Орлец какой-то, а не Лесков. Однако поголовное доставание (или доставление) чревато негативными последствиями. Питерские окрысились на Лескова, и Лескову пришлось, послав питерских в жопу, скрыться на всякий случай за границей и уже из-за бугра продолжать всех доставать.
За границей он так намастрячился в доставлении, что вышел в этом умении на уровень таких признаных троллей, как Стас Рыбаков, Саркисян и даже Краюхин. При этом, в отличие от нынешних Семеныч троллил не государственную власть, а передовых прогрессивных мыслителей своего времени, вызывая у них ярко выраженный батхерт.
Вот что писал о нем известный критик того времени Писарев: "Найдется ли в России хоть один честный писатель, который будет настолько неосторожен и равнодушен к своей репутации, что согласится работать в журнале, украшающем себя повестями и романами Стебницкого?"
А еще Лесков был ярым антисемитом, очень часто в своих произведениях измываясь над добропорядочными евреями. Надо думать, в Израиле ему памятник никогда не поставят.
Заматеревший за границей Лесков в 1865-м году возвращается в Питер, где ненадолго сходится со своей законной супругой. В результате этих действий через положенное время рождается сын Андрей.
В течение нескольких лет Лесков усиленно занимается сочинительством, корпея над бумагой примерно так же, как пишущий эти гнусные строки анонимус корпеет над клавиатурой
В Орле его посадили
Уютненький памятник Лескову находится в самом центре Орлеца рядом с Александровским мостом. Николай Семёныч сидит в окружении 12 фигурок, изображающих героев его произведений, на кресле спиной к реке (в школе анонимуса, однако же, научили, что не к реке он спиной сидит а к храму, и это-де не случайно) и зорко наблюдает за тем, как мимо него проезжают трамваи, а также внимательно слушает речи с проходящих по соседству митингов. Каждый день вокруг него гадят скейтбордисты, стритрейсеры, голуби и другие духовно богатые личности. Редкая компания школьничков, направляющаяся в Жар-Пиццу, Октябрь или другое близлежащее заведеньице, не считает своим долгом по очереди залезть на Лескова, сфотографироваться и выложить полученный шлак в контактик, что также примечательно.
Примечания
- ↑ БЛДЖАД, Анонимус! Пейсатели - это все те, кто пишет на Орлеце. А сей достойный гражданин всё-таки писатель. Классик, ЁПТ! (Хотя, очевидно, что всем похуй... И это печально...)
|
