KpecT (обсуждение | вклад) Нет описания правки |
KpecT (обсуждение | вклад) Нет описания правки |
||
| Строка 17: | Строка 17: | ||
==Борьба за нравственность: начали!== | ==Борьба за нравственность: начали!== | ||
Несмотря на то, что дамы не любили трепаться о своём участии в диких плясках и обжиманиях, слухи всё же поползли по Орлецу. Сначала гвардейцев не трогали. Но чем дальше, тем круг участниц залихватских вечеринок становился шире, а жалобы некоторых офигевших папаш - всё настойчивей. Псковские кирасиры брали напрокат уже целый эскадрон ретивых двуногих орловских кобылиц из престижных сословий. Представьте, какого было родителям! Приходит домой под утро осьмандцатилетняя дочка | Несмотря на то, что дамы не любили трепаться о своём участии в диких плясках и обжиманиях, слухи всё же поползли по Орлецу. Сначала гвардейцев не трогали. Но чем дальше, тем круг участниц залихватских вечеринок становился шире, а жалобы некоторых офигевших папаш - всё настойчивей. Псковские кирасиры брали напрокат уже целый эскадрон ретивых двуногих орловских кобылиц из престижных сословий. Представьте, какого было родителям! Приходит домой под утро [[проститутки|осьмандцатилетняя дочка]] уважаемого [[Орловское купечество|купца второй гильдии]], пьяненькая, в измятом доломане, накинутом на обнажённое тело. "Где была,такая-растасканная?" - "В гостях у господ-офицеров"... | ||
Даже надворные советники орловской губернской канцелярии поникли головой. Недовольство всё звонче и радикальнее поползло по православному Орлецу. Дикарок становилось всё больше, а, следовательно, и доказательств удалой гвардейской похоти накопилось чуть ли не на два царства Калигулы. | Даже надворные советники орловской губернской канцелярии поникли головой. Недовольство всё звонче и радикальнее поползло по православному Орлецу. Дикарок становилось всё больше, а, следовательно, и доказательств удалой гвардейской похоти накопилось чуть ли не на два царства Калигулы. | ||
Версия от 07:09, 1 февраля 2020
<intro img="Кирасиры57.png"></intro>
Облава на кирасиров - секретная операция орловских элит во имя улучшения общественной нравственности.
Не уезжая из Орла, побывать в гостях у дикарей
Эта показательная история приключилась 200 лет назад. В 1820 году в губернском городе Орле был расквартирован Псковский кирасирский полк. Тогда наш Орлец был хоть и перспективным, но глубоко провинциальными местечком с 17-18 тысячами аборигенов. Особых развлечений окромя хмельных напитков и картёжных посиделок у нас тогда не было. Вопреки всем легендам и слухам, действовавший в ту пору театр графа Каменского не был столь популярен, как об этом треплются некоторые культурологи, потому как вход в это заведение, отличавшееся посредственной актёрской игрой, был обусловлен желанием левой пятки психованного хозяина. Чем же было заняться в свободное время нескольким десяткам молодых офицеров? Кровь играет, энергия прёт, на горизонте маячит Кавказ в компании знаменитого Ермолова.
Псковский кирасирский полк был гвардейским. Там служили отпрыски богатых семей при бабле и связях. То есть все средства для вольготной и хорошей жизни у парней были, а возможность их потратить в Орлеце отсутствовала. Как же разрешить такое противоречие? Тут на помощь всегда приходит рука невидимого рынка. Если есть спрос - значит будет и предложение.
Офицеры стали на орловских улочках сорить деньгами направо и налево. Устраивали балы, кутежи и пикники в многочисленных орловских рощах. Со временем это надоело - гвардейцам захотелось изысков и приключений. На офицерском собрании без участия командира полка было принято решение организовать тайные танцы местных жительниц, переходящие в совместные пикантные фуршеты. Сказано - сделано. Вскоре бескомплексные вечера решено было сделать ещё более естественными - офицеры возжелали, чтобы орловские дамы были максимально близки к матушке-природе и являлись на пирушку только в одних украшениях, даже без всяких фиговых листочков. Дескать, это древний инстинкт самой природы, а настоящая красота должна принять самые естественные формы, как у дикарей.
Удивительно, но среди прекрасной половины тогдашнего Орлеца нашлось немало желающих примерить костюм дикарки. Юные дворянки, дородные купеческие дочки и даже замужние чиновничьи дамы регулярно участвовали в подобном племенном собрании. Ночные загулы оказались настолько популярными, что как только заканчивались занятия в полку, гвардейцы обменивались тайным паролем: "Настало время, не уезжая из Орла, побывать в гостях у дикарей". И племя кирасиров собиралось "на ночной совет".
Борьба за нравственность: начали!
Несмотря на то, что дамы не любили трепаться о своём участии в диких плясках и обжиманиях, слухи всё же поползли по Орлецу. Сначала гвардейцев не трогали. Но чем дальше, тем круг участниц залихватских вечеринок становился шире, а жалобы некоторых офигевших папаш - всё настойчивей. Псковские кирасиры брали напрокат уже целый эскадрон ретивых двуногих орловских кобылиц из престижных сословий. Представьте, какого было родителям! Приходит домой под утро осьмандцатилетняя дочка уважаемого купца второй гильдии, пьяненькая, в измятом доломане, накинутом на обнажённое тело. "Где была,такая-растасканная?" - "В гостях у господ-офицеров"...
Даже надворные советники орловской губернской канцелярии поникли головой. Недовольство всё звонче и радикальнее поползло по православному Орлецу. Дикарок становилось всё больше, а, следовательно, и доказательств удалой гвардейской похоти накопилось чуть ли не на два царства Калигулы.
Перед тогдашним орловским губернатором Борисом Соковниным был поставлен негласный ультиматум: обуздать офицерские оргии, иначе оскандалит нас этот чересчур активный псковский полк по всей России с Европою. У нас когда какое-нибудь ЧП - собирают кризисную комиссию. Вот и на сей раз губернатор созвал компетентных, с его точки зрения людей, для того, чтобы решить проблему неугомонных офицеров. В эту комиссию вошли предводитель губернского дворянства Теплов, местный полицмейстер, начальник канцелярии, а также бывший командир этого полка Михаил Петрович Бахтин. (тот самый Бахтин, который впоследствии учредит в Орле кадетский корпус в районе современной Бунинской библиотеки)
Комиссия решила накрыть развратников-аристократов с поличным. Всех участников оргий и их раскованных спутниц намеревались взять тёпленькими, чтобы потом псковские офицеры, используя свои связи, в столице не смогли обвинить орловское провинциальное начальство в клевете. Операция была разработана по всем законам тогдашней оперативной работы. Через одну из девиц необходимые данные были добыты, нужный особняк указан, назначена облава.
Кончили!
В час Х высокие государственные чины Орловщины нагрянули на место преступления. Представшая им картина была настолько порнографична, что мэр города Содома устыдился бы при её виде. К сожалению, нет зафиксированных данных, о чём конкретно состоялся разговор между военными и чиновниками, да и мало кто будет об этом распространяться в мемуарах и рапортах, однако результат облавы поразил всех окрестных обывателей.
Вместо прекращения гулянок с "дикарками", выговоров и служебных расследований развесёлые оргии продолжились с ещё большим размахом. Не было даже ни одного перевода из гвардии в обычную армейскую часть озорных аристократических баламутов. А всё потому, что губернатор вместе с предводителем дворянства, полицмейстером и наставником-командиром сделались самыми ревностными почитателями подобных языческих игрищ.
Все хорошее когда-нибудь заканчивается
Отцы местных благочестивых семейств были в шоке. Кому теперь жаловаться? Где искать справедливости? Ревнивые мужья шли на прямой конфликт с псковскими кирасирами. Дело грозило принять скверный кровавый оборот. Слухи об орловских ночных бдениях в костюмах первобытного человека дошли до Петербургского двора. Сначала верховные власти отнеслись к этому с иронией - ну развлекаются богатые служаки в скучной провинции вполне естественными способами. Аморально, конечно, но не стоит это предавать огласке. А вот, когда узнали, что губернатор Соковнин и его чиновники принимают в забавах самое активное участие, то схватились за голову.
Примерно так представители мещанского сословия от Орлеца молились всероссийскому императору: "Ваше величество, замените Бориса Сергеевича Соковнина. Ну ей б-гу, затрахал. Без всяких взяток и поборов - просто затрахал!" Окружение государя опешило. Недопустимо, чтобы губер участвовал в таких оргиях, но предавать гласности тесное взаимопонимание псковских военных и орловских чиновников по поводу методов просвещения орловских дикарок для престижа государства ещё хуже. Нашли спасительный повод. Соковнин, герой Отечественной войны 1812 года, был при Бородино сильно ранен в голову. Видать рана не прошла бесследно, а с больного человека какой спрос? Император, ухватившись за этот предложенный советниками расклад, в феврале 1821 года оперативно освободил от губернаторской должности Соковкина, назначив на его место Николая Шрёдера - впоследствии основателя современного центрального городского парка Орлеца. Отставному полковнику Бахтину, богатому орловскому помещику, настоятельно рекомендовали пожить пока уединённо в своём поместье, подальше от орловских кривотолков, чтобы не бередить душевные раны рогоносцев и подумать, как действительно употребить свои силы и средства на благо Отчизны.
|
