29 августа 1615 года - день, когда были разгромлены польские интервенты. К несчастью, эти интервенты не читали того, что пишут на стелах города и не знали того, что были разгромлены под Орлецом, поэтому выжгли его дотла, а затем еще и разорили полроссии.
Во второй половине февраля 1615 года разноязыкий сброд в составе “немчинов Ирляндские земли”, татар, “поляков и литвы и черкас” под началом польского полковника литовского происхождения “Олександра-Есипа Ивановичя” (на самом-то деле, Щенсныевича) Лисовского-Яновича отправился на Русь “без жалования только за долю в добыче”. И вот, РОВНО 400 ЛЕТ ТОМУ НАЗАД, В ВОСКРЕСЕНЬЕ 30 АВГУСТА (по новому стилю) боевые польские кони числом около 3.000 голов и столько же голов означенного сброда облюбовали для отправления естественных надобностей и отдыха берег Орлика ниже устья Сухой Орлицы. В это же самое время на то же самое место с такой же точно целью прибыл передовой полк воеводы Ивана Гавриловича Бобрищева-Пушкина. Полк являлся авангардом маневренной группы, состовшей из другого сброда - “Аглинских и Шкотцких Немец” (наемников), “Казанских и Понизовых людей” (татар, чувашей и черемисов), дворян, стрельцов, а также “воровских казаков” (перебежчиков) под предводительством воеводы боярина князя Дмитрея Михайловича Пожарского. За участие в восстании против польского короля храбрый партизан Лисовский в 1607 г. был объявлен польским сеймом вне закона, а честного князя Пожарского в декабре 1613 г. разрядным приказом и государем Михаилом Федоровичем было решено “вывесть в город… и выдать головою” за ложь и “бесчестье”. Сброд Пожарского также плохо снабжался своим Государем, поскольку тот расплачивался (аж до 1619 г.) с нижегородскими купцами за крупный кредит на недавнее спасение Москвы от польских интервентов (начало расплаты народа по кредиту тогдашним властям от тогдашних же олигархов 4 ноября 1612 г. по предложению Межрелигиозного совета России празднуется теперь как "День народного единства").
Маневренная группа честного князя вышла из Москвы 9 июля навстречу храброму партизану, “чтоб на походех Литовские люди безвестно не пришли и дурна какого не учинили”, и, маневрируя всего каких-то несчастных 53 дня, смогла-таки выйти на рубеж речки Орлик. Московиты решили избавить Орловщину от нашествия “поляков” и аки орлы набросились на “до рубашек раздетых” лисовчиков, но те “милостью божией мужественно неприятеля остановили … из лагеря его в поле выбили”, причем “с того бою воевода Степан Исленьев побежал и ратные многие люди”. Воодушевленный этим Лисовский, в свою очередь, надумал освободить Орловщину от нашествия московитов.
600 человек, оставшиеся с Пожарским, “бияшеся на многие часы, мало руками не имаючися билися. Видя своё неизможение, одёрнушася телегами и сидеша в обозе”. Лисовский, столкнувшись под Орлом с неведомым секретным оружием московитов “telega” и их новейшей тактикой “sidezha v oboze”, дрогнул, и это его чуть не сгубило. Дело в том, что здесь в те поры еще водились грибочки, йагодки, паучки и змейки. Из них местные хомячки добывали йад, смазывали им стрелы и продавали шаставшему в окрестностях города разномастному сброду.
Здесь о дальнейшей многодневной героической обороне Орла:
К четвергу Лисовский зализал рану и построил свою банду на берегу Орлика в надежде, что Пожарский вылезет из-за телег и даст генеральное сражение. Но Пожарский был не дурак подставлять свою голову из-за какого-то тут Орла, и на бой не явился. Лисовский же не решился из-за какого-то Орла штурмовать telegui и лезть под yadovitye orlovskiye strely.
С четверга по субботу Пожарский через своих наемников, шотландца ротмистра Якова Шава да Юстра и капитана Барноби, пытался подкупить передовые отряды наемников Лисовского - прапорщика Кидемляхеля Донохмакафша и ротмистра Вилима Грима да Устюса, чтоб тем отрядам к нему “ехать служить”, купившись обещаемым “Государевым великим жалованьем, чего у вас и на разуме нет”, в выдаче которого он, боярин и воевода князь Пожарский, клянется собственной душой: “А яз дал прямо свою душу в правде во всей…” Поскольку денег-таки у Пожарского не было, он явно блефовал, рассчитывая, в крайнем случае, на немалую казну богатых орловских купцов, которые, без сомнения, возжелали бы доброхотно погнуться ради победы над интервентами. Впрочем, эти планы рухнули, поскольку Лисовский применил секретное польское оружие – zagradotryady, авторство которых впоследствии у него подло похитил советский НКВД.
В воскресенье, 6-го сентября Лисовский убедился в том, что Пожарский уже в достаточной мере укрепил перед собой свои телеги, и ударил в обход них на Орел. Славный орловский воевода Данила Яблочков бежал вместе с мужественным орловским войском, бросив пушки и порох, доставшиеся Лисовскому. Все жители Орлеца также храбро свалили, кто куда, вслед за своим воеводой. Лисовский забрал их имущество, сжег пустой город и отправился дальше десятками грабить беззащитные русские города. Когда через двадцать лет, в 1635 г., сюда пришли люди, они обнаружили лишь лес да бурьян по берегам Орлика и Оки.
Здесь о том, как Государь достойно поощрил доблестных сидельцев орловских телег:
Итак, в "сухом остатке", согласно тексту Бельской летописи, имеем: "...пан Лисовской с польскими и с литовскими людьми и с рускими с воры государевых воевод и ратных людей побили, а князь Дмитрей Михайлович Пожарский с досталными людми отсиделся в обозе»". "Подсластил пилюлю" ирландский солдат удачи на кремлевской службе Варнава Килеврат сообщивший, что «как де Лисовскому со князем Дмитреем было дело, и на том деле убито у Лисовского человек с шестьдесят, да раненых столко ж» (из трех тысяч!). А посему, затележное осадное сидение Пожарского нынешние орлецкие историки объявили “Орловским боем” и присудили победу московитам.
В мае 2009 г. при попустительстве властей и полиции экстремистски настроенные фанатичные орловские краеведы и активисты из организации «Патриоты Орловщины», а также клуба «НОВИКЪ» с целью увековечения памяти о бегстве орловского гарнизона и сдаче Орла лисовчикам 6 сентября 1615 г. отсыпали небольшой курган и установили каменный обелиск с откровением… о разгроме под Орлом трехтысячного войска захватчиков. 4 ноября 2013 г. это ценное начинание поддержал Союз общественных организаций «Воздвижение», включая некое «Петропавловское братство» и доморощенных членов Отдельного казачьего общества. Они соорудили здесь существующую до сих пор трехметровую крестообразную дубовую конструкцию. В ее установке принял участие орловский главнопоп владыка Антоний, который выступил с приличествующим своеобразию текущего момента задушевным монологом.
А 8 мая 2010 года в Орле на Бульваре Победы была открыта стела в честь присвоения Орлу звания Города Воинской Славы. Орлецкие ливце-деи от памятничного дела развесили на ней скрижаль, из которой следует, что 29 августа 1615 г. под Орлом… были разгромлены польские интервенты. К несчастью, эти интервенты не читали того, что пишут на стелах города, не знали того, что были разгромлены под Орлецом, выжгли его дотла, а затем еще и разорили полроссии. Слава Орлецу – Хероям слава!
