Фабрика Восход

Где почем

На одноименное остановке имени трамвайного депо. Пехом можно пройти от главной улицы Орлеца вдоль по Питерской по улочке Мопры вверх в сторону рынка имени Развития и кладбища (эпичное соседство). Потом вдоль трамвайных путей и ограды кладбища вверх. О как.

Что было

Фабрика вполне себе орлецкая и вполне себе фабрика, пошивавшая одежу местным аборингенам. Была себе никого не трогала, пока не сдохла, как и все производство в 90-е, от старости. Пичалька. Что именно производила - хз, так как наше Орлецкое производство походу было оооочень секретно, и кроме будильников на проходной завода часиков, купить отечественное было нигде низя.

Как отмирало

Анонимус в 90-е слышал следующую типичную для многих предприятий историю про фабрику. Старый директор был обвинён возмущённой толпой собственников-работников в приватизации в свою пользу фабричного лампового телевизора и каких-то ссаных тряпок. За это он был подвергнут анальной каре и выпилен теми же тряпками на мороз. В его кресле разместил свою задницу самый главный крикун предприятия, воспитанный в классической советской парадигме, что каждая кухарка может управлять государством. Но предприятие - не государство. Для управления знания и талант нужны. И через весьма непродолжительное время работники-собственники, не получая зарплату, стали грезить контрреволюцией.

Что сталось

Один хороший человек как-то, прохаживаясь по Орлецу, глянул на цепочку странных зданий, непонятного ему предназначения. Он заинтересовался и, поскольку был от рождения очень любопытен, решил узнать у закадычного друга, что за нах расположен в этих просторных цехах. Цеха стояли, явно требуя организовать в них что-то полезное. Особенно привлекли Удава общежития фабрики, которые так и просили их продать. В перестроенных цехах обещали построить что-то великое, по слухам рынок имени Развития сначала должен был быть именно там, но что-то не срослось у дедушки.

В 90е годы рядом построили лжерыночек с блекджеком и шлюхами, а в зданиях фабрики и в соседних сделали овер9000 магазинчиков, в которых никто ничего не покупал.