Болховское сражение – пожалуй, самое крупное мочилово, произошедшее на территории этой вашей нынешней Орловщины с незапамятных времен до начала 20 века.
Когда[править | править код]
По версии одной враждующей стороны резня произошла с 10 по 11 травеня 1608 года с Рождества Христова. Противоположная сторона датировала сие мероприятие 30 апреля – 1 мая 7116 года с Сотворения Мира. Анонимус вообще в непонятках, кому верить.
Участники[править | править код]
Согласно православной чуровской истории некошерная армия польских интервентов Лжедмитрия II зверски порубила мирные русские полки истинного царя Василия Шуйского. Однако, приглядевшись, анонимус узрел вот что:
Русская рать[править | править код]
Русские рати состояли преимущественно из татар. Татары были разные: мещёрские, касимовские, кадомские, темниковские и арзамасские. Над касимовскими мурзами и татарами стоял голова Гозан Петров сын Болтин, кадомскими командовал Остафей Яковлев сын Соховцев, темниковскими - Федор Клокачев, арзамасскими - Степан Шитлов – внезапно нижегородец. По указу милостивого православного царя Василия Шуйского: «Татаром и Черемисе велено Украинные и Северских городов уездов всяких людей воевать и в полон имать и живот (имущество) их грабить за их измену и воровство». Пленных, кстати, отправляли на юг – на экспорт, что являлось немаловажной статьёй доходов и серьёзным инвестиционным капиталом растущего крымского государства. Хвала Аллаху, крымские татары той весной ещё не успели подтянуться к своим московским союзникам. Только через год войско крымчаков Джанибек-Гирея отомстило проклятым орлянам и прочим здешним украинцам за их дружбу с Европой против Москвы, опустошив всё то, что ещё тут оставалось.
Кроме татарской конницы в русском войске Шуйского конечно же была пехота. Основу пехоты составляли немецкие наёмники, возглавляли которых ротмистр Бартольд Ламсдорф, лейтенант Иоахим Берг и хорунжий Юрген фон Аалдау. Также в русской пехоте были поляки, литовцы и шведы.
Конечно же, в московском войске попадались и отечественные ингредиенты – дворянская конница, боярские дети, стрельцы и прочее вооруженное быдло, которое удалось согнать откуда угодно.
Численность этой шоблы была намного больше 30 тысяч щщей, однако ни одному анонимусу не удалось точно подсчитать поголовное количество этой человеческой массы, жаждущей жратвы, выпивки и прочих радостей краткой средневековой жизни и рыскающей в поисках этих радостей по всей обозримой округе.
Особой гордостью вооруженного московского формирования была артиллерия (наряд – по ихнему) – несколько десятков разных пушек, включая тяжёлые осадные орудия.
Ратники были разбиты на несколько полков:
- Над передовым начальствовали боярин князь Василий Васильевич Голицын и боярин Михаил Алексеевич Нагой.
- Сторожевым полком руководили боярин князь Иван Семенович Куракин и князь Василий Федорович Литвинов-Мосальский. Позднее он был отпущен в Москву и на его место заступил Григорий Григорьевич Пушкин.
- Главные силы - Большой полк - возглавляли боярин князь Дмитрий Иванович Шуйский, боярин князь Борис Михайлович Лыков и князь Григорий Константинович Волконский.
- Артиллерией командовал Григорий Левонтьевич Валуев.
- Финансовыми делами рати (и обозом) заведовал дьяк Семейка Ефимов.
- Верховным главнокомандующим над войском был поставлен брат московского царя Дмитрий Иванович Шуйский, в заместители к которому придан Михайло Алексеевич Нагой.
Официальные россиянские СМИ того времени традиционно отличались весьма высокой толерантностью к родственникам царствующих особ и прочих приближенных к телу личностей, но ты же можешь читать между строк, %username%: Дмитрий Шуйский, по их словам, «отличался единственно величавостью и спесию; не был ни любим, ни уважаем войском; не имел ни духа ратного, ни прозорливости в советах и в выборе людей; имел зависть к достоинствам блестящим и слабость к ласкателям коварным. И для того взял князя Василия Голицына, знаменитого изменами…» «Был Дмитрий Шуйский воевода сердца не храброго, обложенный женствующими вещами, любящий красоту и пищу, а не луков натягивание». О как!
Гомосятина сплошная, короче.
Войско польских интервентов[править | править код]
Собственно, здесь с демографической арифметикой было все гораздо точнее. Европа, как-никак! То есть – Украина[1] Беспристрастная Педивикия утверждает, что западенских голов было около 27 тысяч (без скота и коней), в том числе:
- 5 тысяч истинных поляков,
- 5 тысяч донских казаков,
- 3 тысячи запорожских казаков,
- До 14 тысяч русских повстанцев (воровских людей Украинных и Северских земель, если говорить на москальской мове).
В отношении поляков, %username%, обрати внимание, что в этой ихней родной Boskoi Polske их через одного бы повесили за избыточную тягу к свободе и анархии, а остальных порубали бы в капусту, не доведя до висельницы, за то же самое. Ибо учинили сии злодеи свирепую рокошь (восстание) в отношении любимого короля Сигизмунда III Вазы (прозвище такое), и неизвестно, какой был бы королевский конец, если бы чудесно спасенный сынишко Ивана Грозного не пообещал бы им гораздо более привлекательную таксу.
От неминуемого королевского (да и любого другого) правосудия этих вояк спасало также весьма неплохое владение холодным оружием и постоянное наличие этих заостренных гаджетов буквально под рукой.
И что характерно в отношении казаков, да и русских сторонников древней династии все вышесказанное справедливо в полной мере, так что терять профессиональным головорезам было почти нечего.
Разъяснительный экскурс в недалёкое прошлое[править | править код]
А для тех, кто под русскими повстанцами привык понимать пенсионеров с тяпками, протестующих против отмены халявного проезда до дачи, надо специально отметить, что на этой самой орлецко-северской территории в начале 17-го столетия выживали только те, кто умел профессионально убивать всеми имеющимися в то время приспособлениями от кистеня до рушницы. В досмутное время имели они статус боевых холопов и обязанность не только горбатиться на своего помещика, но и в период вражеских набегов защищать его всеми силами в составе дружины. Милостивый Дмитрий Иоанович, будучи ещё в первой своей ипостаси, любезно освободил их от этого ярма, даровав им имущество и жён прежних внезапно почивших хозяев. Типа: заходите, пацаны, в ихние именья, забирайте себе баб, что помоложе, да и становитесь сами боярами с поместьями и всеми прочими причиндалами, только служите мне справно, не щадя живота своего. А ещё он освободил эти земли от налогов на 10 лет. А ещё ликвидировал крепостное право в Комарицкой волости.
Короче, много добрых дел причинил местным людям добрый царь Дмитрий I, и не могли они простить боярской московской шобле вероломного и зверского истребления царского двора.
Как это было: В ночь на 27 мая 1606 года заговорщики ударили в набат. Сбежавшемуся быдлу было объявлено, что поляки убивают их царя Дмитрия, и пока простолюдины душили и резали сонных поляков, боярская хунта укокошила монарха. Потом раздели, массово изнасиловали всех придворных женщин и заперли их голышом в подвале, видимо, для повторного использования. Труп царя вначале закопали, но тут, видать, неспроста ударили сильные заморозки, побившие хлеба и прочую растительность в Подмосковье. Пришлось труп выкопать, поглумиться над ним 3 дня, а затем сжечь, зарядить царь-пушку царевым пеплом и выстрелить на запад. Это был первый и единственный выстрел царь-пушки. Заморозки к тому времени прекратились.
Теперь тебе понятно, друг, почему русские земли к югу от Оки не признали власть шуйской хунты? Жители десятков городов убивали московских засланцев и клялись жестоко отомстить злодеям, незаконно захватившим власть в столице.
Рокошане в Речи Посполитой, мечтавшие об объединении с Московией в рамках единого великого славянского государства под властью одного суверена – царя (короля) Дмитрия Иоановича, также были жестоко обломаны в своих благих устремлениях, и им тоже люто захотелось укоротить спесь московской знати вместе с головами.
Умения и навыки верховских и северских боевых холопов оказались востребованы, а вкупе с передовой военной наукой и технологиями польских воинов-профессионалов под эгидой грамотных военачальников возмущённая толпа вооруженных людей стала приобретать признаки самой сильной по тому времени боевой группировки.
Первым на бой с московской хунтой выступил Иван Исаевич Болотников - беглый боевой холоп князя Телятьевского, казак, раб-галерник у турок, освобожденный немцами в Венеции. Летом 1606 года он, объявившись в Северских землях и предъявив грамоту государя Димитрия I на формирование ополчения, оперативно это ополчение создал и пошел привычной дорогой на Кромы. В августе под Кромами им были разбиты верные Шуйскому войска под командованием князя Ю.Н.Трубецкого, которые, потеряв до 8 тыс. человек, резко сделались шибко миролюбивыми и разбежались по домам. После чего южнее ближнего Подмосковья почти не осталось ни одной территории, верной Шубнику (так приверженцы царя Димитрия "ласково" именовали главу москалей).[2]
От разгрома Шубника спасла измена Болотникову отрядов рязанских дворян под командованием Прокопия Ляпунова, а потом и всего войска Истомы Пашкова, двигавшегося от Ельца и Новосиля. К июню 1607 года войско ополченцев оказалось блокированным в Тульской крепости, где и капитулировало 10 октября, не дождавшись помощи царя Дмитрия, интернациональный отряд которого, освобождая северские и польские (верховские) города, опоздал к осажденным всего лишь на неделю.
В январе 1608 года боевые действия были заморожены из-за сильных холодов и войска встали на зимовку: Рать Шуйского в зачищенном от "смутьянов" Болхове, а рать Дмитрия - в сохранивших верность царю Орле и Кромах. За что Димона веселые польские парни прозвали орловским цариком.
Тактическое положение сторон[править | править код]
Пытливому анонимусу, задавшемуся вопросом: А почему, собственно, Болхов и Орел стали центрами сосредоточения войск перед сражением? - следует уяснить, что войско в Орле прикрывало богатые провизией и верные царю Дмитрию украинные и поволжские земли, а рать Шуйского использовала звенигородскую засеку (под Болховом) в качестве дополнительного оборонительного сооружения, воспрепятствовавшего внезапным нападениям легкой конницы противника.
Прямой путь на Москву, как было сделано тремя годами ранее - через Мценск, Тулу, Серпухов теперь Димону с братанами был закрыт, ибо многочисленные конубри и буераки, характерные для этой дороги, хорошо форсировать при отсутствии противника, который в 1605 году был напрочь разбит под Кромами. Увы, в суровом 1608-м роке уже Нерезиновая не ждала литовских братьев с колокольным звоном. Посему квест "возьми Москву" уже не отличался многовариантностью.
А пока войско Дмитрия Иоановича набиралось сил на зимовке в Орле и Кромах, поглощало гуманитарную помощь с богатых югов Литвы, Руси и Поволжья, да поджидало, когда, наконец, шубниковские рати вылезут из-за звенигородской загородки.
Тем временем в Болхове было неспокойно: командиры Шуйского мерились пиписьками чинами и рангами, выясняя, у кого что больше или меньше. Так князя Литвинова-Мосальского из-за свары с таким же князем Борисом Лыковым отозвали в Москву и заменили на Григория Сулемшина-Пушкина, который тут же сцепился с Михаилом Нагим по той же причине... А пока главари выясняли отношения, войско спивалось.
И вот как-то, сообразив на троих, добровольцы из дружественной Германии Ламсдорф, Берг и фон Аладау завели такой разговор:
- Скажите, братаны, - загадочно произнес ротмистр Ламсдорф, осторожно рыская глазами по сторонам, - почему мы пришли в Московию?
- Чтобы верно служить царю Димитрию, воевать против тартар и хорошо заработать, - слегка заплетающимся языком выдал молодой хорунжий фон Аладау под согласное кивание лейтенанта Берга.
- А не напоминают ли вам, господа, тех самых тартар наши узкоглазые союзнички? - снова спросил ротмистр.
- Очень напоминают, - ответил лейтенант, заметив растерянный взгляд хорунжего.
- А против кого нас посылают воевать совместно с тартарами? - продолжал гнуть свое ротмистр.
- Против того, кто называет себя царем Дмитрием, - обреченно проговорил хорунжий.
- Выходит, мы попали не в то войско? - выдал полуутверждение-полувопрос Ламсдорф, оставшийся без ответа, и окончательно добил собутыльников следующим, - Может нам тут хоть платят прилично?
Получив разрыв шаблона, собеседники с трудом пытались вообразить приличный размер оплаты службы в чужом войске. А вообразив, внезапно осознали, что скудного своего жалованья не видели уже несколько месяцев...
Короче, 17 апреля отрядили немцы к царю Димитрию двух собратьев Аридта Кудделина и Любберта фон дер Хейде, чтобы оговорить переход тяжелой немецкой пехоты из как бы русского войска к как бы польским интервентам. Типа начнется свара, мы развернем хоругви и ломанемся как бы в атаку, замаскировав от мерзких татар свой переход к истинному царю.
Кстати, к Дмитрию собирались перейти не только немцы, но и многие русские, и лишь только татары хранили верность Шуйскому, впрочем, недолго.
(продолжение следует)
Примечания[править | править код]
- ↑ Украиной (украинными землями) в то время именовались юго-восточные и южные окраины Московского государства (всякие Ливны, Ельцы, Курски), а вот Орёл, Болхов, Мценск, Новосиль, Кромы – носили внезапно название верховские земли (или даже польские земли в помять о своей прежней литовской принадлежности). Северские земли располагались совсем не на севере, а очень даже на юге – это Новгород-Северский, Севск, Путивль, Рыльск и т.п.
- ↑ Москва сторонникам свергнутого монарха отвечала не менее "любвеобильно": всех экстремистов, кто не пожелал присягать Василию, регулярно сотнями топили, предварительно попарно связав, дабы не было скучно плавать.
