Редактирование: Орлецъ (раздел)

=== 1.	Краткий курс всемирной истории до основания Орлеца ===

В 1342 г. помер кипчакский хан Узбек, и на его престол уселся его же сынуля Джанибек, предварительно зарезавший двух собственных братанов, ибо не терпел во власти никакого рода «тандемов» или трындемов. Русская правящая верхушка во главе с будущим святым митрополитом, отцом Феогностом, забила почтеннейшему Джанибеку Узбековичу стрелку в Золотой Орде, дабы перетереть вопрос о пролонгации ярлыков на княжение и митрополию. 

Пока псковский князь Симеон отирался по приемным в осиротевшей юрте отца будущей титульной нации великого и с 1991 года незалежного Узбекистана, ливонские немцы вырезали русское посольство в Латгалии и заложили на русской земле, на реке Пижва, немецкую крепость Нейгаузен. Князь Симеон Псковский, высиживавший, таким образом, у узбеко-монголо-татар свой конституционный ярлык, оставил на Пскове в качестве второго члена властного тандема своего однопартийца, князя Александра Всеволодовича. Однако, сей второй член, пару раз потягавшись с немцами, бежал в Великий Новгород, за его мощные стены, не дождавшись второго воцарения первого члена.

Тогда псковитяне решили «лечь» под князя Великого княжества Литовского, Русского и Жмудьского (в современной транскрипции литовцы именуются белорусами, русские – русскими, жмудь – жемайтами, или современными литовцами, а сие Великое княжество в учебниках истории батьки Лукашенко прописано Великой Белоруссией, в состав которой в те незапамятные времена входила и территория современной Орляндии, именовавшейся тогда Польской Украиной, или Украинным Полем). В помощь псковитянам и новогородцам направились литовские князья Ольгерд и Кестутий. В истории будут существовать и впредь подобные казусы, когда, например, одного министра и одного замминистра всесильный владыка, в условиях ослабевания власти региональных баронов, отправит поднимать две стагнирующих губернии, примерно такие, как Псковское и Новгородское княжества в середине XIV в. Однако князья Ольгерд и Кестутий не смогли разрулить заморочку с немцами, которые, к тому же, в ходе разборки полностью заказали передовой отряд Ольгерда и даже провели декапитацию (от нерусской приставки «де», в смысле «отъятие», и нерусского же слова «капитус», в смысле «голова») племяннику литовского князя Гедемина Любку.

От расстройства и огорчения Ольгерд начал сильно бухать, дЕла не по дЕлу мотаться за консультациями в Центр (т.е., конечно, не в тогда еще резиновую Нерезиновую, а в Витебск), а затем и вовсе забросил псковские и новогородские дела. Впрочем, отдадим ему должное, он нашел в себе мужество освободить своих новоприобретенных верноподданных от собственного присутствия на их многострадальной земле и благополучно свалил назад, <s>в свой Татарстан</s> в свою Литву. Впрочем, решать проблемы аборигенов он все же посадил своего сына Андрея. Однако, сынок вскорости сбежал вослед за папиком, попытавшись посадить вместо себя пахана, в старой транскрипции именовавшегося наместником.

В качестве средства последнего спасения псковитяне пошли на укрупнение региона. Они решили объединить Псковское и Новгородское княжества под властью, разумеется, Великого Новгорода.

В ходе укрупнения региона, конечно же, произошли сокращение управленческих штатов, передел властных полномочий и собственности, а также назначение ответственных за провал кампании по борьбе с немецко-ливонским вторжением и монголо-татарским игом узбеков хана Джанибека. Перед руководящими работниками укрупненного региона замаячил коррупционный скандал с весьма крутыми и креативными членами гражданского общества из—за проявления последними ненужной активности в рамках функционировавшего на демократической, разумеется, основе Новогородского Вече очередного, тадысь, созыва. 

К счастью, в это самое время в Великом Новгороде случайно возгорелся знаменитый Новогородский пожар. Поскольку в ту стародавнюю эпоху не существовало надежных средств оповещения, таких как смс-сообщения по мобильной связи, или телевизионной бегущей строки, или же, хотя бы, штормовых предупреждений гидрометеоцентра о надвигающемся грозном чисто природном явлении, в том сАмом пожаре сгорели Неревский, Людин и Славянский концы Великого Новгорода; а также дом архимандрита, мост через реку Волхов, и богатейшие церкви - Софийская, Борисоглебская и Сорока Мучеников. 

Но, самое главное, были необратимо утрачены путем полного выгорания новогородские подметные летописи, засвидетельствовавшие некоторые щекотливые особенности исторического процесса на Русском Северо-Западе. Ну, а на нет, как известно, суда нет, даже в демократической Новогородской вечевой республике. Не пойман – не вор.

Как писал историограф Н.М.Карамзин, после случившегося «люди бежали из домов и жили вне города, на поле, даже в лодках, непрестанно ожидая новых пожаров».